е так давно в нашем городе закончила свою работу съемочная группа фильма о патриархе Никоне – личности яркой и непростой. Оценки историков о нем диаметрально противоположны: некоторые считают его святым, другие же называют его правление в Церкви катастрофическим. Каким представляют Никона и события, сопровождавшие его патриаршество, создатели картины, надеюсь, мы увидим через некоторое время. К просмотру любого исторического фильма не лишним будет подготовиться, заранее ознакомившись с представляемыми в нем персонажами и затрагиваемой тематикой.

Продолжение.

Начало в номере 5 (30).

Новый патриарх с присущей ему энергией принялся за выполнение задуманной им программы служения. Генеральная идея ее была хорошо известна царю и одобрялась им. Будучи но-воспасским архимандритом, Никон входил в «кружок боголюбцев», руководимый царским духовником Стефаном Вонифатьевым, протопопом Благовещенского собора Кремля. В кругу «бого-любцев», являвшихся советниками царя в церковных делах, активно обсуждался вопрос консолидации всего православного мира вокруг Москвы как исполнение пророчества старца Филофея Псковского о Москве – Третьем Риме (первая треть XVI в.). Эта программа московского церковного великодержавия требовала сближения с греческим Православием, как всеправославным эта-лоном, в обрядовой сфере.

Для этого необходимо было провести соответствующие реформы в Русской Церкви. Процесс исправления книг и обрядов при Никоне многими считается чуть ли не главным делом его правления.

Разделяя программу своих друзей из «кружка боголюбцев» о построении всеправославного государства с центром в Москве, Никон привнес в нее и свое видение: такое государство должно строиться на принципе приоритета церковной иерархии над светской властью. Согласно взглядам Никона, священство по своим задачам (ему поручено небесное, высшее) и происхождению («священство не от человек, но от самого Бога») выше царства, которое учреждено Богом во гневе (библейская история царя Саула), и задачи решает земные, низшие. Священство древнее царства, которое при этом вступает в силу лишь после помазания от священства. Вот основные аргументы Никона в защиту своих взглядов. Иными словами, он видел себя духовным главой нового теократического государства со столицей в своем кафедральном городе. Все правление Никона было посвящено воплощению в жизнь этой чуждой Православию идеи, заимствованной на католическом Западе и приведшей к драматическим последствиям как для него самого, так и для Русской Церкви.

Статус центра вселенского Православия требовал и соответствующей внешней красоты. При Никоне она достигает апогея. Пышность богослужений этого времени была необыкновенная.

Красоте и богатству Успенского собора соответствовали столь же великолепные утварь и облачения. Пудового веса, они обильно украшались камнями и жемчугом, все блистало царственным золотом. Такая преувеличенная богослужебная пышность была для Никона не только символом усиления его патриаршей власти, но также символизировала торжество небесного над земным.

Однако стремление Никона возвеличить патриаршество болезненно ударило по духовенству. Он стал единолично судить и низлагать не только простых клириков, но и епископов. Это было прямым попранием канонов, которые предписывают в таких случаях соборное разбирательство и соответствующее определение. Строгостью и прежде отличались многие первоиерархи Русской Церкви. У Никона же строгость граничила с жестокостью.

Молодой царь благоговел и преклонялся перед Никоном, советовался с ним по всем важнейшим вопросам. И если друзья патриарха по «кружку боголюбцев» были задеты потерей своей власти в церковных делах, то бояре не могли простить ему колоссального влияния на дела государственные. Царь дал Никону титул «Великого Государя». Прежде так именовался только патри-арх Филарет Романов, в виде исключения, на правах отца и фактического соправителя своего сына царя Михаила. В соответствии с собственным пониманием своей роли в государстве Никон стал активно влиять на внешнюю и внутреннюю политику Алексея Михайловича. Именно он выступил главным советником в деле присоединении Малороссии в 1654 г., убедив царя в том, что это шаг на пути реализации программы вселенского православного государства. Это решение автоматически вело к вступлению России в войну с Польшей. Война продолжалась до 1667 г., «вечный мир» с Польшей был заключен в 1686 г.

Также по совету Никона царь отважился и на войну со шведами в 1656 г. Пока Алексей Михайлович был в походе, в Москве вспыхнула эпидемия моровой язвы, то есть чумы. Спасая царскую семью, патриарх возил царицу и детей из монастыря в монастырь, все дальше от мест распространения чумы. Семья была спасена. Алексей Михайлович выражал за это Никону огромную благодарность.

В отсутствие царя правителем в Москве оставался патриарх, который в это время фактически управлял государством. От имени государя и себя самого он издавал указы. На его имя посту-пали челобитные. Никон вел дипломатическую переписку.

Патриарх все держал под своим контролем, и любой важный государственный акт должен был быть скреплен его подписью. При этом Никон проявлял присущую ему властность, держа себя высокомерно с боярами. Их озлобление против патриарха возрастало. Бояре стали исподволь настраивать царя против его любимца. Обстоятельства этому благоприятствовали. Алексей Михайлович возмужал. Возраст его подходил к тридцати годам, он стал гораздо более самостоятельным. Боярское окружение подогревало его устремление к самовластному правлению, представляя при этом патриарха как восхитителя царской власти. Сказалось и то, что в военных походах, вдали от Никона, Алексей Михайлович все более привыкал обходиться без его руководства.

Все реформационные инициативы патриарха были построены целиком на доверии и любви царя, поэтому видя все большее охлаждение отношений, Никон, не бывший сторонником половинчатых мер, решился на беспрецедентный шаг. 10 июля 1658 г. после совершения Литургии в Успенском соборе Кремля тут же в алтаре он написал царю письмо, в котором сообщал, что оставляет первосвятительский престол. Затем, одевшись в простую монашескую рясу и клобук, вышел из собора и пешком дошел до своего подворья. Через трое суток он тихо покинул столицу, уехав в свой любимый Новоиерусалимский монастырь под Москвой. Трехдневное молчание царя было прозрачным ответом на эту самоотставку.

Так началось путанное и печальное для Русской Церкви дело патриарха Никона и период междупатриаршества, растянувшийся почти на 10 лет. На это же время пало разрешение вопроса о книжных и обрядовых исправлениях, так активно продвигаемых при Никоне и так неблагополучно разрешенных уже после его ухода.

Мария РУБЦОВА.