ревний центр Ярославской епархии является величайшим духовным святым местом России. Во все века сюда приезжали и будут приезжать к чудотворными иконами, мощами святых, к живоносным источникам и животворящему кресту в ростовском селе Годеново. Нам стало интересно, как в этом святом городе обстоит дело с важнейшей составляющей богослужения – церковным пением, искусством живым, растворяющемся во времени, – и оставляющим следы только в немногих материальных свидетельствах прошлого.

Ростов в прошлом славился своими певчими. В житии преподобного Петра, царевича Ордынского сказано, что в кафедральном соборе «пения доброгласная, яко же ангельска… левый клирос по гречески пояху, а правый по русскыи»[1]. Впоследствии, особую известность получили творения ростовского митрополита Варлаама (Рогова), с 1587 года возглавлявшего Ростовскую кафедру, в 1589 году переименованную в митрополию. В «Предисловии, откуду и от какого времени начася в нашей Рустей земли осмогласное пение» отмечается, что московский распевщик Феодор Христианин «сказывал своим ученикам, что в Велицем Нове граде были старыя мастеры Сава Рогов да брат его Василий, во иноцех Варлам... Вельми был муж благоговейн и мудр зело, пети был горазд, знаменному, и трестрочному, и демественному пению был роспевщик и творец»[2]. Произведения Варлаама, очевидно, первыми исполняли хоры возглавлявшихся им монастырей[3], а позже - ростовский архиерейский хор[4].

Исследователь древнерусской музыки Н. П. Парфентьев называет ряд произведений Варлаама: "Возыде Бог в воскликновении" ("Ино знамя Варлаамово"), стихиры крестные Варлаамовские". "Вполне возможно, что среди песнопений кирилловского и соловецкого роспевов есть и его (Варлаама) творения" - замечает автор. Весьма интересно его же заключение: "...цикл из трех избранных славников, исполнявшихся в Крестопоклонную неделю, мастер выполнил в распеве мелизматического склада, с обилием пространных внутрислоговых мелодических оборотов. Позже, после смерти распевщика, за этим стилем утвердится наименование Большого роспева»[5]. Похоронен митрополит Варлаам в Успенском соборе Ростова, и на его могиле с 2007 года ежегодно 24 марта / 6 апреля проводятся панихиды.

В XVII веке в Ростове, как и повсеместно в России, появляется партесное пение. Весьма ценным свидетельством о местной певческой традиции этого времени являются сборники из библиотек церквей и монастырей. Один из них, относящийся к рубежу XVII-XVIII веков представлен в статье Н.Ю. Плотниковой «Певческий сборник ростовского Зачатьевского Яковлевского монастыря»[6]. Этот сборник большей частью содержит концерты, написанные неизвестным украинским автором второй половины XVII века.

Мало что известно о церковном пении в Ростове в XVIII веке. Судить можно по некоторым документальным упоминаниям, к которым в первую очередь относится переписка архиепископа Ростовского и Ярославского Самуила (Миславского) с управителями Ростовского архиерейского дома. Так, в 1777 году он писал эконому Иллариону: «Я получил известие, что моя вокальная музыка весьма неисправна, и нимало не старается регент, чтоб выучить новые концерты, от меня посланные, да и мальчиков, нужных к пению, поныне не собрано. Донель возвратится казначей, я вам препоручаю все то исправить и привесть в порядок. А Консистории наикрепчайше подтвердите, чтоб мальчики, годные к пению, в самой скорости сысканы были. А инако, взыскано сие будет на оной. Естли жив буду, я непременно должен к вам в Ростов приехать в апреле месяце. И для того смотрите, что б было все исправно. Гусли диакону Александру Архангельскому дать и велеть непременно учить мальчиков петь с гуслями»[7].

Кроме того, о репертуаре церковных хоров в Ростове свидетельствуют и ноты, хранящиеся рукописном архиве музея-заповедника «Ростовский кремль», большая часть которых содержит партесные произведения. И лишь несколько сборников[8] из всей коллекции обозначены как «написанные на крюковой ноте»[9]. Здесь надо учитывать, что эти сборники попали в коллекцию Музея церковных древностей (так назывался музей при своем открытии в 1883 году) в концеXIX-начале XX века.

В начале XX века картина певческой церковной практики в Ростове и уезде представляется весьма разнообразной как по исполнительским силам, так и по репертуару. Весьма ценным свидетельством являются путевые заметки, сделанные епископом Иосифом (Петровых) при обозрении им церквей Ярославской епархии в 1915-1916 гг. Владыка вел записи для себя, очевидно для памяти. В них он немногословно, но емко характеризовал клиросное пение в наблюдаемых им церквях. Позволим себе привести несколько цитат из этих, пока неопубликованных записей. Напомним, что речь идет исключительно о церквях ростовского уезда:

«Хор довольно порядочный… Хорик хороший[10]…Псаломщик неважный, не умеет петь, не сливается с певчими... Хора нет, а припевающие...Псаломщик старичек, но хорик есть и он управляет недурно. Надо ему дать стихарь… Певчие пели догматик Львова... Хора нет, но псаломщик служащий более 20 лет, прекрасно поет легким, высоким, приятным тенором – просто заслушался, соловей!... Певчие очень хорошие, под управлением псаломщика, слушавшего курсы Придворной капеллы… Пение недурное, в унисон, кой где разделяют на дуэт. Производит впечатление»[11].

Отметим, что владыка Иосиф весьма ценил старинное церковное пение. Он писал о нем так: «Крайнюю жалость испытываю я по многим нашим церковным дивным мелодиям, напевам, уставам, сохраняющимся ныне разве в самых строгих пустынных обителях, тогда как в других местах повсюду это дивное сладкопение церковное крайне сокращено, искажено, опрощено, обнажено, оголено, как протравленное дерево, от своих несравненных красот и умилительной силы и сладости. Были и есть композиторы, которые прямо ставили себе целью упростить, т.е. обезобразить, изнасиловать неприкосновенную святыню наших церковных мелодий и напевов. (Так сделал и Бортнянский с «Помощником и Покровителем».) Другие, не понимая их прелестей, вместо них предлагали и предлагают свои фантазерские измышления, щекочущие ухо и ничего не говорящие сердцу. И только третьи, более благоразумные и призванные (Львов и др.) сумели создать себе истинную бессмертную славу точнейшим переложением на ноты дивных церковных мелодий, на коих всякий может несравненное их превосходство пред убогим музыканьичанием многих так называемых духовных композиторов»[12]. «Когда чем наслаждается душа, так хочется наслаждаться не одному, хочется, что бы и другие участвовали и понимали твое наслаждение. Такова церковная красота, благолепие Богослужения нашего, умилительная сладость духовных песнопений и молитвословий церковных. Боже! Сколько умиления, красоты, теплоты чувства, сокрушения сердечного в Триоди Постной! Какая неистощимая, неоценимая сокровищница поэзии и вдохновенного излияния чувств души. Или обиходные напевы и мелодии! сколько неподражаемой прелести, музыкальности, вдохновенной осмысленности и умилительности, о коих нельзя судить по грубейшим искажениям Бортнянских и т. п., дерзко посягнувших на девственную чистоту, цельность и красоту нашего истового, настоящего церковного пения, заключенного в обиходе. В частности, возмущаюсь искажениям чудных обиходных мелодий «Помощника и Покровителя» и др., к величайшему прискорбию получившими право гражданства в наших церквах; и долго еще, вероятно, не найдут они истинной оценки. А давно, давно пора оставить эти лживые передачи Божественных глаголов и музыки, давно пора возвратиться к заброшенному, опозоренному, искаженному древнему напеву, унисонно увековеченному в обиходе и нетерпеливо ждущему правильной, строго выдержанной и разумной гармонизации»[13].

К сожалению, не удалось выяснить, пелся ли знаменный распев в Спасо-Яковлевском монастыре, настоятелем которого епископ Иосиф был с 1909 года. Однако известно, что в 1911 году владыка совершил поездку на Афон «для изучения на месте афонских церковных напевов, в целях использования их для предпринятого труда – положения на ноты в строго-церковном духе всех линейных стихир, пение которых положено на «Подобны»[14].

В указанное время в Ростове и ростовском уезде было немало старообрядцев, которые без сомнения хранили и использовали певческие сборники[15]. Всего в городе и ростовском уезде проживало их около 100 человек: федосеевцы, филлиповцы, старопоморцы, австрийцы[16].

После революции практически все храмы и монастыри Ростова были закрыты. Действующей оставалась только церковь Толгской иконы Божией Матери, где, по рассказам старожилов, в ней было простое обиходное пение.

В 1992 году началось возрождение древнего ростовского Авраамиева монастырь, в статусе Патриаршего подворья, которое велось на самом деле попечением собора Спаса Нерукотворного образа московского Андроникова монастыря. Это обусловило появление здесь клириков и певчих знающих и исполняющих знаменный распев, т.к. все они были учениками Б.П. Кутузова, регента (головщика) Спасского собора.

Именно там, в Москве с 1990 года, когда в Спасском соборе стали регулярно совершаться богослужения, то по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия, была восстановлена прерванная местная традиция – использование знаменного пения. В одном из своих интервью Борис Павлович сказал: «Знаменный распев - это эффективное орудие духовного делания, способствующее углубленной и концентрированной молитве. Он является мощным рычагом возрождения духовности в церковной ограде, возрождения высокого духа общественной молитвы. Знаменный распев сегодня можно также уподобить аккумулятору духовности огромного потенциала, пока находящемуся под спудом, еще не востребованному, со всеми своими несметными сокровищами скрывшемуся в океане истории, подобно легендарной Атлантиде... Знаменный распев - церковное искусство того же эстетико-художественного уровня, что и всемирно прославленные древнерусские икона и зодчество, являющиеся славой русского Православия»[17].

В 1994 году в Ростов приехал иерей Александр Парфенов; воспитанник двух людей – в духовном смысле настоятеля Спасского собора, протоиерея отца Вячеслава Савиных, а в музыкальном, – Б.П. Кутузова. Вместе со своим священническим служением он стал пропагандировать в Ростове знаменный распев. Интересно, что тогда отец Александр обнаружил на клиросах ростовских церквей, и приходах ростовского района большое количество певческих книг: «синодальных печатных, так называемых топоров» XVIII века. Однако, эти книги не были задействованы в богослужении. Везде пелся простейший обиход.

Местом служения отца Александра стал Никольский храм Авраамиева монастыря. Там часто появлялись прихожане Андроникова монастыря, образовался знающий знаменный распев клирос. По сути, он стал первым очагом знаменного пения в Ростове. Впервые, в концертном исполнении, знаменный распев прозвучал в храме Воскресения Христова Ростовского кремля 1 мая 1999 года силами смешанного хора из всех наличных тогда в Ростове певцов этого направления.

Прошло время. В конце лета в 1997 году в Борисо-Глебском монастыре появился новый насельник, в настоящее время – иеромонах Сергий (Швыдков), а позднее туда же приехала Елена Новикова, так же ученица Б.П. Кутузова. С этого времени в Борисоглебском монастыре стали петь знаменным распевом под ее руководством. Был создан женский, а точнее девичий клирос.

Отец Сергий рассказывает о практике исполнения одноголосия следующее: «Когда появился октоих так называемой киевской ноты, мы по нему стали петь воскресную службу, по нему, можно сказать, тренировались. Но было трудно, так как ключ неудобный – «до», а музыканты привыкли к скрипичному и басовому ключу[18]... Чем прекрасен знаменный распев, он как ларец с драгоценными камнями. Глас можно уподобить цвету, например VI глас как зеленый цвет, изумруд. И из этих камешков мы составляем палитру. Можно самому рапевщику, зная кокизы, то есть попевкисоставлять стихиры, тропари и прочие песнопения. Нам уже все дано, до нас семь веков составляли эти попевки и, составляя их, мы делаем мозаику из этих попевок. Мы ничего нового не вносим, но, тем не менее, ни одно песнопение не похоже на другое».

Позднее отцу Сергию были переданы нотные сборники от владыки Михея, архиепископа Ярославского и Ростовского[19]. Таким образом в монастыре появился полный богослужебный круг знаменного распева[20]. Кроме того, приезжавшие в монастырь паломники, услышав, что здесь поют знаменный распев, стали присылать и привозить на клирос ноты. Отец Сергий продолжает: «Благодаря киевской ноте, которая попала ко мне от владыки Михея, я познакомился с попевками. Потом, когда меня начали учить по крюкам, то мне это уже не представляло никакой сложности. Сначала переводил с крюков на ноты, а потом и в этом необходимость отпала. По нотам пою, потому что это нужно для тех с кем я пою… Есть такие службы, например Усекновение главы Иоанна Предтечи, наша служба Бориса и Глеба, которые мы поем полностью знаменным распевом. И ощущения людей от нее такие - начало службы – грандиозное светлое впечатление, вспышка, и служба закончилась, и еще бы стояли, и состояние неземное. Помогает и молитва, которая присутствует не только из-за этого пения, ведь на большие службы собирается все благочиние и народ в огромном количестве».

В 2008 году настоятель храма Покрова Божией матери иерей Дмитрий Пивоварчук[21], ученик Б.П. Кутузова предложил пропеть панихиду на могиле митрополита Варлаама Рогова. Он пригласил для этого отца Сергия (Швыдкова), Романа Владимировича Чувикина, преподавателя Варницкой гимназии, и отца Александра Парфенова. После панихиды, пропетой знаменным распевом, отец Александр предложил создать мужской хор знаменного пения с тем, чтобы проводить концерты, популяризирующие знаменный распев. Причем концерты проводить преимущественно в древних храмах, где когда-то звучало такое пение. Это могли быть церкви Ростова – кремлевские и Вознесения Христова, или, например, Георгиевский собор в Юрьев-Польском или Преображенский в Переславле-Залесском.

Кроме того, решено было в перспективе создать школу знаменного распева, чтобы привлекать в коллектив новых певчих из детей и взрослых мужчин[22].

Для исполнения были выбраны исключительно одноголосные песнопения. Как простые, которые в обиходе церкви существуют до сих пор: «Царю Небесный», догматики, так и большого знаменного распева: стихиры местным святым, Крестные стихиры Варлаама Рогова и другие.

Первый концерт состоялся в храме Вознесения после Пасхи, причем были исполнены и пасхальные песнопения знаменного распева. Затем хор участвовал в фестивале «Живая старина», который ежегодно проходит на территории музея-заповедника «Ростовский кремль». концерт прошел в храме Спаса на сенях и собрал большое количество желающих услышать древние церковные песнопения, некогда звучавшие в этом храме на богослужениях. Последнее выступление хора состоялось совсем недавно. Коллектив выступил на фестивале памяти священника Василия Зиновьева, церковного композитора, уроженца ростовского земли. Этот фестиваль, на котором проводится смотр епархиальных хоров. Ярославская епархия уже проводит пятый раз. Здесь встречаются певчие и могут услышать друг друга. В этом году один из концертов фестиваля был посвящен мужским хорам, на котором вполне достойно выступил и Ростовский хор знаменного пения.

Участники хора надеются на продолжение своей деятельности, собираются совершить поездку по древнейшим храмам Ярославской и Владимирской епархий. Возможно, в этих выступлениях примут участие ученики пансиона при мужском Троице-Сергиевом Варницком монастыре, где преподавание знаменного распева ведет иеродиакон Феофан (Блажков).

Сегодня знаменный распев звучит в храмах города Ростова: Покровском и Косьмо-Дамианском, на сельских приходах: в селе Львы и в селе Неверково, в окрестных монастырях, в Троице-Сергиевском Варницком и Борисо-Глебском. Пение это преимущественно женское, и если есть в хорах профессионалы, они не очень знают знаменный распев, а там, где знаменный распев знают и любят, певцам мешает слабая музыкальная подготовка.

В заключение хотелось бы привести слова отца Сергия о знаменном распеве: «Хочется передать людям то настроение, спокойствие той жизни… Ощущение чего-то пустынного, где времени не существует. Не нужно сверять часы, и если получаешь умиротворение внутреннее от того, что делаешь, когда получаешь радость. Ведь нету предела ни печали ни радости, получаешь радость вдвойне, мало того что ты сам прекрасно понимаешь о чем поешь или пытаешься понять, если это понятия такие великие как Богородица…, но ты еще и людям передаешь, и получаешь это все вдвойне. Бог благодать дает неизмеримо, ликование внутреннее… Хочется, чтобы знаменный распев понравилось многим, и хотели люди петь его в обыкновенных храмах, в простых селах. Даже сокращенный знаменный распев передает дух времени, дух спокойствия, умиротворения и радости духовной от молитвенного общения. Если мы сможем это донести, пение это будет развиваться, и будут хоры, и будет молитвенное объединение людей».

Знаменный распев и Ростов - нерасторжимые явления церковной жизни.

________________________________________

[1] Повесть о Петре, царевиче Ордынском // Древнерусские предания М., 1982. С.143.

[2] РГАДА. Ф. 181. Д. 600. Л. 12-13 об.

[3] Рогов Василий – родился приблизительно в 40-х гг. XVI в. в г. Корела, (Новгородской), затем учился у старшего брата Саввы в Новгороде, в певческом училище.

Принял монашеский постриг, вероятно, в Кирилловом Белозерском монастыре.

1560 г. – игумен Кириллова Белозерского монастыря.

1563 г. – вторично возглавил Кириллов Белозерский монастырь.

1564 г. – покинул игуменство и «отошел на покой», проживая простым «клирошанином» то в Зосимовой пустыни, то в самом Кирилловом монастыре.

1569 г. – поставлен игуменом Соловецкой обители.

1581 г. – оставил Соловецкую обитель.

1581-1583 – пребывал в Кирилловом Белозерском монастыре «на покое»

1583 - игумен Зосимова Ворбозомского Благовещенского монастыря.

1583-1584 – архимандрит Владимиро-Рождественского монастыря.

1584 – по распоряжению Ивана Грозного, вновь управлял Кирилловым Белозерским монастырем.

1587 – архиепископ Ростовский.

В этом сане он выдвигался вместе с Иовом, митр. Московским, и Александром, митр. Новгородским, на Патриарший престол.

1589-24.03.1603 – митрополит Ростовский, Ярославский и Белозерский.

[4] «Варлаам мог рассчитывать свои многоголосные коллизиции на исполнение митрополичьим хором в Ростове. У нас, к сожалению, нет документов об этом хоре за годы жизни Варлаама, но сохранились они за 1619 год12, т. е. спустя 16 лет после его кончины. По переписи города Ростова тогда было десять дворов митрополичьих певчих. Хор, следовательно, состоял из десяти человек, а могло быть и больше, так как часто в семье певца были дети, которые тоже состояли певцами хора. Можно предположить, что и при Варлааме, когда было еще Спокойное время, до Смуты, хор насчитывал не меньшее число певчих». В.В. Протопопов. Ростовский митрополит Варлаам (Рогов) – "знаменному пению распевщик и творец"// ИКРЗ. 1994. С. 146.

[5] Там же.

[6] ИКРЗ. 1994.Сс. 148-153.

[7] РФ ГАЯО. Ф. 341. Оп. 1 Д. 110А. Л. 65-66 об.

[8] Сборник богослужебный на крюковых нотах (Р – 948); Стихирарь на крюковой ноте (Р – 15); Сборник певческий (на линейных и крюковых нотах) (Р – 30); Ирмологий на крюковых нотах (17 век) (Р – 72); Сборник певческий на крюковой ноте (Р – 87); Ирмологий на крюковой (Р – 89).

[9] Так значится в учетных карточках.

[10] О репертуаре сельских приходских хоров свидетельствуют отзывы о духовных концертах, изредка появлявшиеся на страницах местных епархиальных ведомостей. Вот один из них: «3-го февраля любителями пения дан был духовный концерт в помещении Блеесовского фабричного училища, что при ceле Маркове Ростовского уезда. Инициатором и распорядителем концерта был свящ. села Маркова о. Константин Спасский. В концерте; приняли участие некоторые из духовенства и учащие соседних земских и министерских училищ. Любителей собралось более 70 чел.; управлял хором учитель Феодор Феод. Богородский. В программу концерта вошли следующие духовные песнопения: «Отче наш», муз. Ломакина; « Ныне отпущаеши» музыка Никольского; «Иже херувимы», муз. Черкасского; « Достойно есть». Сербского напева; «Господи, кто обитает», муз. Бортнянского; «Блажени людие». муз. Бортнянского; «Хвалите имя Господне» муз. Архангельскогоо; «Тебе поем» муз. Иванова; «Был у Христа Младенца сад» муз. Чайковского. Вся программа была исполнена прекрасно, особенно же сильное впечатление оставили: концерт «Господи, кто обитает» и два последних номера программы, в предпоследней («Тебе поем») соло прекрасно исполняла сопрано Нина Кузнецова. Вообще же должно сказать глубокое спасибо всем участникам и инициаторам. Дай Бог, чтобы почаще доставлялось деревне такое приятно-полезное развлечение!I. А.» // Ярославские Епархиальные ведомости. 1908. №8, часть неофициальная. С. 120.

[11] Ф. 145. О. 1. Д. 4. Обозрение некоторых церквей епархии Его Преосвященства, Преосвященнейшего Иосифа, Епископа Углического. Лл. 23; 25; 36 об. 1; 65.

[12] Священномученик Иосиф, митрополит Петроградский. Жизнеописание и труды. Спб. 2006. С. 235.

[13] Там же. С. 417.

[14] РФ ГАЯО. Ф. 145. Оп. 2. Д. 7. Л. 60.

[15] «г. Ростов. Покровский приход. Прихожан 212 человек обоего пола и раскольников 1 женщина по федосееву согласию – купеческая вдова Екатерина Щапова преклонных лет. В гор. Ростове имеется беспоповщинская моленная в доме умершего уставщика Боброва. В моленную собираются по праздникам крестьяне из деревень Ростовского уезда». // Обозрение современного состояния раскола и сектантства в Ярославской епархии и положения миссионерского дела. Ярославль. 1909. С. 37.

[16] Там же. С. 72.

[17] www.serdcevedenie.narod.ru/books/hesychasm/isihazm89.htm.

[18] о. Сергий в 1993 году закончил училище культуры г. Ростова-на-Дону.

[19] Архиепископ Михе́й (в миру Александр Александрович Хархаров; 6 марта 1921, Петроград — 22 октября 2005, Ярославль) — епископ Русской православной церкви; архиепископ Ярославский и Ростовский. В 1939 переехал в Ташкент, где в 1940 по благословению своего духовного отца архимандрита Гурия (Егорова) поступил в медицинский институт. В 1942—1946 служил радиотелеграфистом в Красной армии. Участвовал в снятии блокады Ленинграда, воевал в Эстонии, Чехословакии, дошёл до Берлина. За боевые заслуги был награждён медалями. С мая 1946 — послушник Троице-Сергевой Лавры, наместником которой был архимандрит Гурий. В 1946, после епископской хиротонии своего духовного отца, вместе с ним уехал в Ташкентскую епархию. 1 января 1947 пострижен в монашество, с 5 января 1947 — иеродиакон, с 1948 — иеромонах. Окончил Московскую духовную семинарию (1951). С 1951 — ключарь кафедрального собора в Ташкенте и казначей епархиального управления. С 1953 исполнял эти же обязанности в Саратовской, с 1956 — в Днепропетровской, с 1960 — в Минской епархии. Назначения были связаны с назначениями владыки Гурия, который в 1940—1960-е годы сменил несколько епархий. В 1958—1960 был секретарём владыки Гурия. Около года состоял в братии Глинской пустыни. В 1963—1969 — архимандрит, наместник Свято-Успенского Жировицкого монастыря Минской епархии. Был снят с должности за благожелательное отношение к сосланному в монастырь за защиту церковных интересов архиепископу Ермогену (Голубеву) и переведён на сельский приход в Ярославскую епархию, которой к тому времени управлял владыка Иоанн (Вендланд). Служил настоятелем различных церквей епархии. С 17 декабря 1993 — епископ Ярославский и Ростовский. С 1995 — архиепископ. 7 октября 2002 г. почислен на покой.

[20] Являясь пострижеником владыки Михея, отец Сергий считает передачу нот ему благословением на пение знаменного распева, который владыка очень любил.

[21] В этом храме так же поется знаменный распев.

[22] Школа пока, по различным причинам не открыта.

С сайта naperovskom.livejournal.com